Несколько недель назад издание «Армянская волна» взяло интервью у ираниста Артема Тонояна, чтобы выяснить последние событий вокруг Ирана последовавших за атакой БПЛА и убийством сотрудника посольства Азербайджана в Иране. Посмотрев на проблему с иранской точки зрения, мы считаем целесообразным изучить точку зрения Израиля и понять, какие интересы у этой страны в нашем регионе и что толкает ее на те или иные действия. По этому поводу наше издание взяло интервью у кандидата исторических наук, востоковеда Сергея Мелконяна.
-Какая риторика преобладает в отношениях Иран-Израиль в настоящее время?
В израильско-иранских отношениях продолжается сохраняться враждебная риторика. Она никогда не прекращалась. Израиль продолжает утверждать, что Иран представляет угрозу не только Израилю, но и региональной и международной безопасности. Иран же обвиняет Израиль в распространении нестабильности в регионе, нанесении ударов по позициям Ирана в Сирии.
Однако сегодня мы находимся на очередном более крутом витке спирали, которая способна сильнее раскрутить ирано-израильское противостояние. Произошедшее на территории самого Ирана, речь идет о нанесении ударов по объектам министерства обороны, не останется без ответа. Очевидно, что Иран готовит ответный удар, который может быть нанесен как по самому Израилю, так и в других участках региона, где он имеет присутствие. Например, в Иракском Курдистане.
Сама же агрессивная риторика продолжает усиливаться. С одной стороны, Израиль проводит масштабные военные учения «Огненные колесницы», в ходе которых отрабатывались возможности нанесения ударов по ядерным объектам Ирана. С другой стороны, Иран представляет новую баллистическую ракету, на которой на иврите написано «смерть Израилю».
-Каковы интересы Израиля в нашем регионе и какие шаги предпринимаются для их реализации?
Основной интерес во внешней политике Израиля сопряжен с вопросом обеспечения национальной безопасности. Важными, но в то же время наименее приоритетными являются вопросы энергетической безопасности, экономического развития и т.д. В этом смысле регион Южного Кавказа представляет интерес сразу в нескольких аспектах. Во-первых, географическая близость к Ирану, от которого исходит основная угроза безопасности Израиля. Во-вторых, энергетические ресурсы Азербайджана и рынок сбыта вооружения и современных технологий в различных сферах.
Израиль стремится закрепить свое присутствие на Южном Кавказе, которое будет служить сдерживающим фактором для Ирана. Это не означает превращение территории того же Азербайджана в плацдарм для нападения, но может рассматриваться в таких целях. Для реализации своего присутствия Израиль в прямом смысле «накачивает» Азербайджан в военном и технологическом смысле. Говоря о непосредственном вопросе, который стоит на повестке в регионе, Израиль поддерживает реализацию так называемого «Зангезурского коридора». В перспективе он способен ограничить возможности Ирана и блокировать его с Севера.
Более того, тесное сотрудничество с Азербайджаном будет представляться Израилем в качестве модели сотрудничества с другими мусульманскими странами. В данную модель закладывается важный тезис, что «сотрудничество с Израилем принесет экономическое и технологическое развитие». Поэтому другие вопросы, которые служат препятствием на пути сближения должны отходить на второй план.
-Каковы восприятие и настроения в Израиле в отношении недавней атаки БПЛА в Иране, ведь официально это пока не подтверждено, но иранская сторона утверждает, что за атакой стоит Израиль?
Израиль традиционно не комментирует свои действия в регионе, не признавая и не отвергая свою причастность к ним. Несмотря на это израильский лидер Бениамин Натеньяху заявлял, что Израиль предпринимал шаги против развития производства вооружения в Иране. Но также не подтвердил и не опровергнул причастность к последним атакам. Однако в израильских СМИ активно тиражировалось, что все беспилотники успешно достигли своих целей. Подобные заявления делались со ссылками на западные спецслужбы.
Что касается непосредственно израильского общества, основная повестка связана с реформами, которые по мнению многих носят антидемократический характер. Поэтому регулярно проходят многотысячные митинги. На этом фоне проблема Ирана для общества отошла на второй план.
— Что можно ожидать от отношений Ирана и Израиля в этом году, учитывая вопрос иранского ядерного соглашения? Какие шаги готов предпринять Израиль в случае согласия или несогласия по ядерной сделке?
Можно сказать, что ядерная сделка, СВПД, фактически не существует. США вышли из нее и не планируют возвращаться или обновлять. Ситуация ухудшилась после того, когда Иран, с точки зрения Запада, стал союзником России в войне на Украине. Практическим проявлением этого является поставка иранских дронов, которые активно использовались в уничтожении украинской энергетической инфраструктуры.
Можно сказать, что Иран занимает выжидательную позицию, ожидая развязки в конфронтации Россия-Запад. Вместе с тем Тегеран не верит в готовность и способность Запада возвращаться к ядерной сделке, поэтому уже реализует свою политику исходя из этого соображения. При этом для Ирана очевидно, что международная система меняется. Это создает как новые угрозы, например дестабилизация по периметру страны, так и создает новые возможности, связанные с расширением своей сферы влияния. Примером использования появляющимися возможностями является закупка у России самолетов Су-35. Если раньше в вопросе сотрудничестве с Ираном Россию сдерживала перспектива санкций со стороны Запада, то сегодня данная проблема уже более неактуальна.
Что касается ирано-израильских отношений, то важно следить за ответом Тегерана. Если ответ будет симметричный, то уровень эскалации может пойти на спад. Если же он будет непропорциональный, то можно ожидать новый виток столкновений, который может произойти в любой точке Ближнего Востока, в том числе на Южном Кавказе.
Интервью вела Мариам Маргарян
